08.06.2010
Р. Иззетов. Работы российских востоковедов об исламе
Востоковедение – это совокупность наук (таких как: философия, нумизматика, восточные языки, история, памятники культуры, искусство, география и др.), имеющие отношение к разностороннему изучению стран Востока. Издревле Восток был заветной мечтой европейских путешественников. Он манил своей роскошью, изысканностью, таинственной утонченностью. Восточные товары – всевозможные ткани, пряности, благовония ценились в Европе на вес золота. Таким образом, через познание востока и Ислама происходила самоидентификация христианской Европы и Запада. В результате, сегодня элементы мусульманской культуры пронизывают европейскую христианскую культуру и при этом ею не осознаются, не замечаются. Ориенталистика России также была тесно связана с внешнеполитическими интересами самодержавия на Востоке. Российское научное востоковедение имело три основных источника формирования:
а) Практическое востоковедение, обслуживающее военное и дипломатическое ведомства и обеспечивающее интересы внешней торговли. Его составной частью была миссионерская деятельность православной церкви на Востоке.
б) Традиционные (обычно религиозные) научные школы восточных народов, вошедших в состав Российской империи, которые изучали национальные культуры и истории своих и сопредельных стран.
в) Западная ориенталистика, включающая в себя приглашение в Россию ученых из Западной Европы, перевод и публикация исследований европейских ученых в России на русском языке.
Свою лепту в становление практического востоковедения внесло военное ведомство России. Военные миссии и агенты доставляли в СанктПетербург подробные донесения о политическом положении, географии, этническом составе населения, религиях, в первую очередь, сопредельных стран Востока. В конце 17 в. офицеры русского флота во время плаваний в Индию, Китай, ЮгоВосточную Азию вели дневниковые записи об увиденном, некоторые из них были опубликованы. В 1798 году будущий адмирал И.Ф.Крузенштерн привез из Малакки список с рукописями на малайском языке «История малайцев с древнейших времен до завоевания Малайи португальцами» и передал ее в библиотеку Академии наук. Большая военнодипломатическая миссия во главе с генералом А.П.Ермоловым посетила Иран в 1817г. В результате этой экспедиции появились очерки «Нравы и войска персиян», «Краткое начертание Персии в военном ее отношении» и другие работы. Заметный след в иранистике и афганистике оставил военный востоковед генерал И.Ф.Бларамберг. Интересные сведения об Османской империи содержались в докладе руководителя военных миссий, возглавленных полковником Ф.Ф.Бергом и посетившим Стамбул в 1823 и 1825гг. Военное ведомство, разумеется, подходило к проблемам востоковедения утилитарно, но его интенсивная деятельность по развитию востоковедения несомненна.
В России, уже вследствие ее географического положения, всегда были отдельные люди, изучавшие для торговых или дипломатических целей тот или другой восточный язык. Из средневековых русских путешественников на Восток известен тверской купец Афанасий Никитин (XV век), оставивший ценное описание Индии.
Преподавание восточных языков и научные изыскания в области востоковедения начались в России с того времени, когда появились первые научные школы и первые научные деятели. Уже Пётр I принял меры к открытию школ для практического изучения восточных языков, с этой же целью были отправлены молодые люди в Персию, Турцию, Монголию и Китай. Среди них были духовные и светские лица, из которых в дальнейшем вышел целый ряд выдающихся востоковедов. Научный интерес к Востоку а именно к восточной нумизматике и археологии, был проявлен еще Петром Великим. В 1722 г. Петр I осмотрел развалины Булгар на Волге, принял меры к их охранению и велел снять и перевести 50 арабских, татарских и армянских надписей (в печати этот перевод появился только в 1771 г., в «Дневных записках путешествия по разным провинциям Российского Государства» И.И. Лепёхина). Для исследования сибирских древностей в 1720 г. был послан натуралист Д.Г.Мессершмидт, вернувшийся в Петербург только в 1727 г. (первая русская научная командировка в Азию; дневник Мессершмидта, на немецком языке, остался в рукописи; извлечения из него, в русском переводе, помещены в «Сибирских древностях» В.В. Радлова, 1888). В Тобольске Мессершмидт получил от шведских пленных рукопись «Истории тюрков» хивинского хана Абулгази, благодаря чему этот важный источник для истории Средней Азии стал впервые известен ученой публике. Были приняты меры к сохранению восточных книг и рукописей, добытых во время Персидского похода (172223гг.). В Академии Наук нашли себе место и восточные языки, для преподавания которых были приглашены Г.З. Байер (16941738 гг.) и Г.Я. Кер (16921740 гг.). Кер с 1735 г. занимался разбором хранившихся в Кунсткамере восточных монет; труды его остались в рукописи, но ими, повидимому, воспользовался составитель описания коллекций академии, вышедшего в 1745 г.; в этой книге есть и список восточных монет, под заглавием: «Numi chinenses, indici, ebraei, tatarrici, persici, arabici, turcici». Интересный проект «Азиатской Академии», представленный Кером в 1733 г., не получил осуществления. Г.Ф. Миллеру принадлежит лингвистический труд: «Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко то черемис, чуваш и вотяков, с приложением многочисленных слов на семи языках, както: на казанскотатарском, черемисском, чувашском, вотяцком, мордовском, пермяцком и зырянском», написанный в 1743 г., изданный в 1791 г. Теми же двумя течениями, как при Петре I и его преемниках, определяется и дальнейший ход развития востоковедения в России. По мере расширения русских владений в Азии развивались дипломатические и торговые потребности, требовавшие открытия новых практических школ восточных языков или расширения программы прежних. В то же время успехи европейской науки в России обыкновенно сопровождались успехами востоковедения; среди европейских ученых, приглашаемых в Россию, как и среди воспитанников русских учебных заведений, отправляемых за границу для усовершенствования своих познаний, обыкновенно бывали и ориенталисты. Строгое разграничение этих двух направлений не всегда возможно: с одной стороны, представители науки до последнего времени нередко подчиняли свое преподавание практическим целям; с другой стороны, преподаватели и воспитанники школ, преследующих практические цели, нередко становились в ряды научных деятелей и иногда достигали европейской известности.
Влияние европейской науки сказывается особенно сильно в тех отраслях востоковедения, которые преимущественно изучались в Западной Европе (страны ближнего востока и их культура, семитические языки …). Тогда как самостоятельность русской школы более всего проявляется при изучении языков и быта стран, доступных русским ученым в большей степени, чем другим (Средняя Азия и Китай). Практическое изучение восточных языков получило особенное развитие во время правления Екатерины II . По указу 1782 г. в народных училищах в тех губерниях, которые «лежат к стороне татарской, персидской и бухарской» должен был быть введён арабский язык. В 1789 г. в Омске была учреждена «азиатская школа», для подготовки переводчиков по татарскому, монгольскому и маньчжурскому языкам. Более широкую программу имели восточные классы в казанской гимназии, где преподавались языки татарский, арабский, персидский, монгольский, китайский, армянский и маньчжурский. По уставу 1836 г., восточные классы были разделены на 3 разряда: арабскоперсидский, турецкотатарскоперсидский, монголотурецкотатарский; ученики, занимавшиеся восточными языками, освобождались от языков греческого, славянского и немецкого, высшей математики, черчения и рисования. Преподавание восточных языков, за исключением татарского, было прекращено в гимназии в 1857 г. Среди практических соображений того времени, которыми определялось преподавание восточных языков в царской России, видное место занимают духовные потребности местного населения и забота царского правительства о распространении среди него христианства. Следуя принципу, сформулированному известным государственным деятелем К.П.Победоносцевым (18271907), возглавлявшим Святейший Синод: «Государство признаёт одно вероисповедание из числа всех истинным вероисповеданием и одну церковь, исключительно покровительствует и поддерживает к предосуждению всех остальных церквей и исповеданий», этот принцип господствовал в России вплоть до Октябрьской революции, относя Ислам к числу «терпимых» религий.
Во многих семинариях и духовных училищах преподавались в основном местные, восточные языки (особенно татарский); казанская духовная академия была одним из главных рассадников востоковедения. В 1769 г. был открыт класс татарского языка при казанской гимназии. Попытка соединения русской и татарской учебной традиции прослеживается в деятельности рода Хальфиных: Сагита, Исхака и Ибрагима. Преподавателю Саиту Хальфину принадлежит «Азбука татарского языка», изданная в Москве в 1778 г. (первое на русском языке пособие для изучения восточного языка) и двухтомный русскотатарский словарь и грамматика (1785). В 1819г. Ибрагим Хальфин издаёт исторический труд «Жизнь Чингизхана и Аксак Тимура» по правилам европейской науки. В первой половине 19 века выходит наибольшее число татарских грамматик и хрестоматий (Ибрагим Хальфин, Абдюш Вагапов, Салихжан Кукляшев, Гали Махмудов) для русских школ, где была дана картина развития живого татарского языка в 17701850гг. По настоянию татар, в 1787г. выходит первое в мире печатное издание Корана, подготовленное муллой Усманом Исмаилом. В 17811917гг. в России вышло 172 издания Корана, 191 издание подборок сур (хафтияк), более ста изданий отдельных сур (сувар мин альКуран). Наличие экземпляра Корана становится общераспространённым среди татарской элиты и подчёркивает её правоверный статус. В 1802г. в Казани начинается регулярное издание мусульманской литературы. В 18011829гг. было издано 93 книги. Наиболее популярными произведениями были «Иман шарты» (Азбука с приложением условий веры – 52.700 экз.), Коран и его суры (43.175 экз.), Хафтияк (седьмая часть Корана, содержащая наставления – 21.300 экз.). Среди выпускавшихся книг значительное место занимали учебные книги, применявшиеся в медресе, издавались классические произведения тюркской литературы: «КыссаиЙусуф» Кул Гали, «КыссаиКисекбаш», «РисалэиГазизэ» Таджетдина Ялчигола, «Бэдавам китабы» и другие. Всего в первой половине 19 века выходит 401 издание книг. Если в первой четверти века преобладает религиозная, религиознодидактическая литература и книги для начального образования, то во второй четверти издаётся литература и по праву, философии, поэзии.
В 1860годы в Казани появился Ш. Марджани – историкисламовед, чьи труды до сих пор не утратили своей актуальности и стали основополагающими для анализа истории татарского этноса. Г. Губайдуллин уже в 1926г. так просуммировал отношение мусульманского общества к Марджани: «известен в мусульманском мире как реформатор и богослов, но он немало трудился в области теории истории и истории ислама в Средней Азии, и в особенности, в области истории восточноевропейских тюркотатар». Основная заслуга Ш. Марджани заключалось в том, что он создал основы татарской науки, как автономной отрасли знаний, обладающей своей методологией и системой доказательств. Учёный создал первую документальную картину истории булгаротатарских государств, органов самоуправления, основных населенных пунктов, мечетей и улемов. Первым трудом по татарской истории, использовавшимся в качестве учебного пособия в джадидидских школах, был труд Марджани «Мустафад альахбар». В 1899г. преподаватели Агрызского медресе выпускают в свет программу, где история делится на три части: история Ислама, история России, и впервые – история татар. Первым преподавание тюркской истории начал Ю. Акчура в медресе «Мухаммадия» в Казани в 19041905гг. История тюркотатар вошла в программу Апанаевского медресе в Казани, «Хусайния» в Оренбурге, уфимской «Галии». В 19001908 гг. выходит в свет библиографическая хроника казыя Р. Фахретдина «Асар» («следы»). Она была создана на основе архива Духовного Собрания и целого ряда других источников. Хроника содержит более шестисот биографий улемов ВолгоУральского региона и до сегодняшнего дня не имеет равных как по охвату использованных источников, так и по внутреннему осмыслению личностей героев.
Основным центром востоковедения в Казани стал первый в России «разряд восточной словесности» Казанского университета, в развитии которого сыграл выдающуюся роль великий учёный, ректор университета Н.И.Лобачевский. Профессор Х.Д. Френ стал основоположником арабистики в России, в 1830е гг. была открыта кафедра турецкотатарского языка во главе с профессором А.К.Казембеком, который, наряду с О.И.Сеньковским, считается одним из главных основателей школы русских ориенталистов. Особенностью казанского востоковедения было сотрудничество учёных, представлявших разные народы и религии. Именно в Казани были созданы первый в России толковый словарь арабского языка, изданы хрестоматии и труды по фикху. Здесь исламоведы могли непосредственно соприкасаться с улемами и факихами, проверяя истинность своих теорий. Уставом 1835 г. восточное отделение в Казанском университете было разделено на 3 разряда: арабскоперсидский, арабскотурецкий и монголосанскритский; впоследствии к ним прибавились еще китайский и армянский. К сожалению, восточный разряд в 1885г. был переведён в Петербург, профессора и преподаватели В.П.Васильев, И.Н.Березин, Н.Сонин, М.Т.Навроцкий и студенты восточного отделения Казанского университета были переведены на факультет восточных языков Петербургского университета. В этом же году были переданы основные восточные фонды учебной библиотеки и нумизматического кабинета Казанского университета. Факультет, кроме научных задач, отчасти, преследует и практические, хотя и не в той степени, как прежде казанский, первым профессорам которого было предписано «ограничиться преподаванием языков арабского и персидского в том единственно отношении, в каком они могут быть полезны России по ее торговым и промышленным сношениям». Лекции по восточной нумизматике, читавшиеся профессором И.Н.Берёзиным (умер в 1896 г.) возобновлены в 1897 г., в качестве необязательного курса. С целью поднять научный характер преподавания востоковедения, барон В.Р. Розен неоднократно указывал на необходимость учредить в других университетах кафедры восточных языков при историкофилологических факультетах (в качестве необязательного предмета). Но в 1893 году только в Казани существовала кафедра турецкотатарских языков, возглавляемая Н.Ф. Катановым, который читал также арабский и персидский языки.
Значительное влияние на развитие востоковедения в России, оказали археологические общества, особенно Императорское русское археологическое общество; одно отделение его, восточное, специально занимается изучением восточных древностей. В «Трудах» Восточного отделения (с 1855 г.) напечатан целый ряд ценных исследований не только по археологии, но и вообще по востоковедению. «Записки Восточного Отделения Археологического Общества», основанные в 1886 г. бароном В.Р. Розеном, служат теперь главным органом востоковедения в России. Среди изданий Императорской археологической комиссии также есть ценные труды по археологии и истории Востока. При Императорском московском археологическом обществе существовала восточная комиссия, издававшая с 1889 г. свои труды под заглавием: «Восточные Древности». Из провинциальных изданий статьи ориенталистов появлялись в «Известиях Общества Археологии, Истории и Этнографии при Казанском Университете» в «Ученых Записках» этого университета. Работы Императорского русского географического общества и его отделов часто касались Востока, в основном на такие темы как арабская словесность, лучшая арабская грамматика на русском языке «Опыт грамматики арабского языка» (1867) М.Т.Навроцкого; лучшая хрестоматия «Арабская хрестоматия», В.Ф.Гирса и барона В.Р. Розена (187576). Предмет специальных изысканий русских семитологов составляли арабские известия о русских, славянах и народах, населявших Россию: Frahn, «IbnFoszlans und anderer Araber Berichte uber die Russen alterer Zeit» (1823); Д.А.Хвольсон, «ИбнДаста, известия о хазарах, буртасах, болгарах, мадьярах, славянах и руссах» (1869); А.Я. Гаркави «Сказания мусульманских писателей о славянах и русских» (1870); «Дополнения к ним», СанктПетербург, (1871); А.А.Кунин и барон В.Р. Розен, «Известия алБекри и других авторов о Руси и славянах» (1878). Барон В.Г.Тизенгаузен собрал арабские известия о Золотой Орде («Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды», т. I, 1884). В настоящее время А.А.Васильев в «Византийском Временнике» разбирает арабские источники по византийской истории; той же теме посвящены докторская диссертация барона В.Р. Розена («Император Василий Болгаробойца», 1883) и его статья: «Арабские сказания о поражении Романа Диогена» («Записки Восточного Отделения», т. I).
Восточная нумизматика: Основателем школы русских нумизматов был академик X.Д. Френ, описавший богатую коллекцию Азиатского музея («Recensio numorum Muhamedanorum acad. imp. sciennt. Petrop.» 1826) и специально занимавшийся исследованием золотоордынских монет. В той же области работали его ученик П.С. Савельев (умер в 1860 г.) и профессор В.В. Григорьев (умер в 1881 г.). Более новые труды: барон В.Г. Тизенгаузен, «Монеты восточного халифата» (1873); А.К. Марков, «Инвентарный каталог мусульманских монет Императорского Эрмитажа» (1896). Можно еще указать на нумизматические статьи академика Б.А.Дорна (умер в 1881 г.). И.Н. Березин издал и перевел, с подробными примечаниями, часть одного из важнейших персидских исторических сочинений «Сборника Летописей» Рашидаддина («Труды Восточного Отделения», ч. V, VII, XIII, XV). Докторская диссертация Березина: «Очерк внутреннего устройства улуса Джучиева» (1863). Лучшая монография по истории Средней Азии принадлежит В.А.Жуковскому («Древности Закаспийского края. Развалины Старого Мерва»1894). В первые десятилетия XIX в. в России сложились основные центры востоковедения: в Москве (Московский университет и Лазаревский институт восточных языков), Казани (Казанская Духовная академия и Первая Казанская гимназия), Петербурге (Петербургский университет, Азиатский музей, Азиатский департамент МИД), Одессе (Восточный институт при Ришельевском лицее) и Харькове (Харьковский университет).
В середине XIX в., в отечественном востоковедении в особую отрасль исследований выделяется исламоведение, а исламская проблематика приобретает особое значение. Это объясняется не только академическим интересом, но и особой актуальностью, которую приобретает эта проблематика в связи с завоеванием Средней Азии. В результате этого завоевания Россия не только получила в своем составе регион с многовековой и высокоразвитой исламской религиозной и социокультурной традицией, но и вышла к рубежам «внешнего» мусульманского мира. Еще в 1925 г. основоположник отечественного научного исламоведения В.В. Бартольд в своей работе «Изучение Востока в Европе и России» отмечал, что «будучи соседом Востока, Россия, несмотря на это, довольствуется чтением плохих западных книг о Востоке» вместо того, чтобы изучать его непосредственно. Тем не менее, классикам отечественного востоковедения удалось титаническими усилиями заложить конкурентоспособную научную традицию мирового уровня. Поддержание этой традиции, по словам В.В. Бартольда, возможно только через обеспечение доступа к знаниям о Востоке как можно большему числу людей. Необходимость дальнейшего развития этих традиций требовало разработки новых концепций востоковедного образования в России, в соответствии с традициями отечественной науки и требованиями текущего момента. В этот период в отечественном исламоведении оформляются две оппозиционные научнометодологические школы – миссионерская и академическая. Оба этих направления имели дело с общим кругом источников, однако существенно отличались постановкой проблем и способами их интерпретации.
К числу востоковедных центров, где во второй половине XIXнач. ХХ вв. развивались востоковедные, в частности исламоведческие традиции, по праву следует отнести Казань, в частности, Казанский университет и Казанскую духовную академию. В 1854 г. там создается ряд миссионерских отделений – противораскольническое, противобуддийское и противомусульманское. Последнее включало в себя кафедры татарского языка и этнографии, арабского языка, истории ислама.
В отечественной истории науки принято считать, что с точки зрения развития востоковедения в целом, деятельность казанской школы прошла почти бесследно. Тем не менее, несмотря на то, что казанское миссионерское востоковедение не внесло ничего принципиально нового в разработку научнотеоретических проблем, следует отметить, что облик российской прикладной этнологии и прикладного религиоведения во многом был определен именно данной научной традицией. Практические разработки казанских исследователей были широко востребованы в российской национальной и религиозной политике на рубеже XIXXX вв., вплоть до революционных событий 1917 г. В определенной части эти разработки были адаптированы и использовались уже в советской национальной политике. Казанские исламоведы внесли немаловажный вклад в обработку и систематизацию научных знаний о мусульманском Востоке. В частности, миссионерский характер казанской школы определил в качестве одного из важнейших направлений деятельности исследования в области сравнительного богословия, сопоставления священных писаний и других источников вероучения авраамических религий.
К последней четверти XIX в. исламоведческие школы казанских исследователей приобретают характер определенного научнополитического направления, вызывая интерес представителей академического исламоведения.
Общая критическая оценка казанского исламоведения академическими исследователями вместе с тем не умаляет научного значения этой школы. Прежде всего, заслугой казанских исследователей следует признать значительные успехи в сборе и систематизации материала, подчас недоступного для кабинетного исследователя. Речь прежде всего идет об обширном полевом этнографическом и этнолингвистическом материале, собранном миссионерами Н. И. Ильминским, Н. Ф. Катановым, источниковедческих разработках М. А. Машанова. Возвращаясь к теме национального востоковедения Казани этого периода, нужно отметить целый ряд исторических сочинений, посвящённых тюркотатарской истории эпохи независимости, прежде всего в форме учебников. Именно в эти годы были опубликованы труды по татарской истории Гайнетдина Ахмарова – «Болгар тарихы» («История Булгара») и «Казан тарихы» («История Казани»), ХасанГаты Габяши «Муфассал тарих кавме тюрки» («Подробная история тюркского народа») и «Мохтасар тарих кавме тюрки» («Сокращённая история тюркского народа»), Заки Валиди – «Тюрек вэ татар тарихы» («Тюркская и татарская история») и Габдельбарри Баттала – «Тюркитатар тарихы» («Тюркотатарская история»), воспевавшие могущество тюркских государств от эпохи хунну до эпохи Казанского ханства. В начале советского периода возникает потребность в оценке истории развития нации, её деятелей и институтов, в результате чего выходит на свет труд Газиза Губайдуллина и Али Рахимова «История татарской литературы». В ней рассматривается история татарской литературы от рунических памятников и ОрхоноЕнисейских надписей до середины XIX века.
В годы тоталитаризма, традиции национального востоковедения и исламоведения прерываются, физически уничтожаются большинство специалистов. Начиная с 1960х гг., появляется новое поколение исследователей, несмотря на цензурные рамки, оно возрождает традиции казанского востоковедения. М.А. Усманов анализирует развитие татарских дипломатических и исторических источников в XIVXVIII вв. («Жалованные грамоты Джучиева Улуса», «Татарские исторические источники XVIIXVIII вв»). В 1976 г. выходит в свет монография Я. Абдуллина «Татарская просветительская мысль», где впервые после 1920х гг. анализируется развитие татарской философской мысли и просветительства в трудах А. Курсави, Ш. Марджани и Ш. Культяси. В 19701990е гг. А.Г. Каримуллин выпустил целый ряд научных трудов, посвящённых развитию татарского книгопечатания от XVIII века до первых лет советского режима. М.Х. Юсупов создал анализ исторических трудов Ш. Марджани. А.Б. Халидов проанализировал развитие мусульманской рукописной книги в России.
Во второй половине 1980х гг., в связи с либерализацией режима и подъёмом национального движения, происходит сдвиг внимания к истории Ислама в регионе, татарского общественнополитического движения начала XX века. И.Р.Тагиров концептуально раскрыл аспекты общественнополитической жизни татар, типологию общественных процессов. В 1990е гг. выходит ряд работ, посвящённых развитию философской мысли татар, развитию просвещения, джадидизма, а также ряду деятелей науки и образования. Р.С. Хакимов выдвинул концепцию развития джадидизма в рамках Евроислама, то есть движения, объединившего исламские ценности с достижениями современной цивилизации. Р.А. Набиев рассмотрел взаимоотношения мусульманского духовенства и советского государства в довоенный период. Р.М. Мухаметшин дал оценку роли исламского фактора в общественном движении татар XX века. Тысячелетний опыт взаимоотношений различных народов и религий на земле Поволжья будет рождать новые попытки его осмысления. Недавно в СанктПетербурге начата реализация проекта по изданию энциклопедического словаря «Ислам на территории бывшей Российской империи», которая, можно сказать, является первой попыткой комплексного изучения Ислама на территории бывшей Российской империи. Это издание является продолжением энциклопедического словаря «Ислам» (М., 1991) и дополнением к нему.
Несмотря на близость мусульманского востока к царской России, не вышло ни одного русского труда по истории ислама или его догматам, который представлял бы шаг вперед в науке. Исключением являются труды по учению бабидов (А.К. Казембек, барон В.Р. Розен, А.Г. Туманский), «История Мусульманства» В.В. Бартольда, «Изложение начал мусульманского законоведения» Николая Торнау (1850), и нескольких переводов Корана сделанных в основном с переводов на европейские языки. Впервые такой перевод был осуществлён известным деятелем культуры своего времени П. Посниковым по инициативе царя Петра I. Этот перевод, опубликованный в 1716 г., был выполнен с малоудачного французского перевода Дю Рие (1647). Впоследствии с этого французского перевода было выполнено ещё два перевода, появившихся в XVIII веке. Последний из них, напечатанный в 1790 г., принадлежит видному литератору второй половины XVIII века М.И.Верёвкину. Спустя два года появился перевод смыслов Корана, выполненный А.В. Колмаковым (1792) со сравнительно хорошего английского перевода Дж. Сэля. Во второй половине XIV века пользовался популярностью перевод Корана, сделанный К. Николаевым с французского перевода ориенталиста А.Б. БиберстейнаКазимирского и выдержавший ряд изданий (1864, 1865, 1876, 1880, 1901 гг.). В 70х годах XIV века почти одновременно и независимо друг от друга были сделаны два перевода смыслов Корана на русский язык, на этот раз уже с арабского языка. Автором одного из них был генерал Д.Н. Богуславский, пристав при Шамиле во время его пребывания в Калуге, получивший основательную востоковедческую подготовку и многие годы проведший на русской дипломатической службе в Стамбуле. Однако издан был этот труд лишь в конце XX века в Турции. Другой перевод, вышедший в свет в 1878 г., принадлежал известному казанскому востоковеду и миссионеру Г.С. Саблукову. Он был переиздан в 1894 и 1907 гг., с параллельным арабским текстом. Именно этот перевод на протяжении почти столетия удовлетворял нужды науки и разнообразные запросы русскоязычного общества. Таким образом, если характеризовать переводы смыслов Корана, выполненных в России до прихода Октябрьской революции, то они коренным образом отличались своим богословским стилем, от перевода смыслов Корана советских времён академика И.Ю.Крачковского, испытавшего на себе влияние политики, атеизма, материализма.
К работам этого периода на различные темы, посвященным Исламу, нужно отнести статьи отечественных востоковедов, выходивших в периодической печати журнала «Советское востоковедение», основанного в 1955г., (с 19591961гг. выходил под названием «Проблемы востоковедения», с 19611990гг. выходил под названием «Народы Азии и Африки», ныне выходит под названием «ВостокOriens»), а также А.А Игнатенко «Халифы» (1988), А.Д. Кныш «Мировоззрение Ибн Араби» (к истории суфийских учений) 1984г., С.М. Прозорова «Арабская историческая литература в Ираке, Иране и Средней Азии в VIIXвв.» (1980), его перевод с комментариями «Книга о религиях и сектах» (1984), О.Г. Большакова «История халифата» (1989). В этот период были составлены несколько справочников и словарей по исламской терминологии: «Ислам. Краткий справочник» (1986), «Ислам. Энциклопедический словарь» (1991), «Ислам. Словарь атеиста» (1988), переведены некоторые оригинальные арабские источники по истории шиитского Ислама, суфизма, мусульманского богословия, но как отмечает сам С.М. Прозоров, эта литература была адресована специалистам, и изза мизерных тиражей до широкого читателя не доходила. Такова в общих чертах была ситуация с переводами оригинальных арабских источников по истории исламской идеологии.
Исламская литература постсоветского периода отличается от препарированной атеистической литературы своей объективностью, непредвзятостью при анализе содержимого разновремённых и разнохарактерных арабских источников. Причём за сравнительно недолгий срок вышло относительно большее количество книг на исламскую тематику, содержащих абсолютно новый спектр проблем, направленных на изучение исламской экономики и бизнеса, культурнообщественных взаимоотношений Ислама с другими религиями, печатается литература на социальнополитическую тематику. Продолжают печататься для более широкого круга читателя старые и новые переводы арабских источников мусульманского богословия, права, экзегетики, хадисоведения, суфизма, истории ислама. Вышли в свет новые переводы смыслов Корана. Одним из них был стихотворный перевод Т.А. Шумовского, опубликованный в 1995г. До него попытку передать коранический стиль посредством пафосного стиха на литературно грамотном языке предприняла В. Порохова, её перевод впервые был опубликован в 1991г. Профессор М.Н. Османов смог сделать грамотный перевод Корана на русский язык, которому помогала группа из одиннадцати российских востоковедов и исламоведов. В 1999г. был опубликован ещё один перевод смыслов Корана на русский язык, авторами которого были профессор Абд АсСалам альМанси и доктор Сумейа альАфифи. В 2000г. вышел в свет перевод Корана, осуществлённый Ч.Г Гусейновым. Автор выполнил перевод с огузского перевода средневекового учёного Ибн Гасана, который расставил коранические суры по мере их ниспослания. Представляет также научный интерес перевод смыслов Корана «АльМунтахаб», но наиболее удачным переводом смыслов Корана на русский язык всетаки считается перевод Эльмира Кулиева, так как автор глубоко изучив преимущества и недостатки предыдущих переводчиков, сумел найти самый верный стиль перевода смыслов Корана на русский язык.
В советское время окончательно сложились востоковедческие дисциплины: языкознание, литературоведение, история, археология, экономика. Вместе с опытными учёными трудились молодые специалисты. Осуществлялись их непосредственные контакты с представителями зарубежных азиатских народов через учрежденный в Москве Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ).
В годы Великой отечественной войны в Московском университете востоковедческая наука и образование получили структурные изменения. В 1943 году было организовано Восточное отделение на филологическом факультете в составе кафедр тюркской и иранской филологии. В 1944 году образовалось Отделение истории стран Востока на историческом факультете в составе кафедр: истории стран Ближнего Востока, истории стран Среднего Востока, истории стран Дальнего Востока.
24 июня 1956 года – официальная дата создания на базе восточных отделений исторического и филологического факультетов нового подразделения Института восточных языков (ныне Институт стран Азии и Африки) при МГУ. С конца сороковых годов, после закрытия последней кафедры кавказоведения в Ленинградском университете, востоковедение становится дисциплиной, ориентированной преимущественно на «зарубежный Восток». Изучением же «российского Востока» стали заниматься научные центры национальных республик Советского Союза, где отнюдь не всегда существовали необходимые условия для создания полноценных научных школ. Кроме того, эти исследования были, во многом, подчинены задачам идеологической борьбы, в частности антирелигиозной (особенно антиисламской) пропаганды, что значительно сузило развитие исламоведения в России и ограничило научный потенциал такой работы. Лишь в последнее время предпринимаются попытки возрождения отечественных исследований Кавказа и Центральной Азии, что выразилось, в частности, в создании Отдела стран СНГ в Институте востоковедения РАН и кафедры Центральной Азии и Кавказа в СПбГУ.
Поэтому можно предположить, что в будущем вновь будут подготовлены хорошие, квалифицированные специалистывостоковеды, способные разбираться в этнических, конфессиональных и политических проблемах России и новых независимых государств.
Список использованной литературы.
Гайнутдин Р. Ислам в современной России. – М.:ФАИРПРЕСС, 2004. – 320 с.
Ислам в Татарстане: Опыт толерантности и культура сосуществования. Авторы – составители: Р.А. Набиев, Г.Г. Исхаков, А.Ю. Хабутдинов. – Казань: МастерЛайн, 2002. – 102 с.
Кулиев Э. На пути к Корану. М.: «УММА», 2003. – 314 с.
Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю.Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. – 4е изд., дополненное. – М.: Азбуковник, 1999. – 944 с.
Прозоров С.М. Хрестоматия по Исламу. – М.: Наука. «Восточная литература», 1994. – 238 с.
http://www.eislam.ru/islamic/?ID=546
http://www.rulex.ru/01272025.htm
http://www.fundarabist.ru/Know/VG/VostokinRus.htm
www.iaas.msu.ru/res/dep12/baseru.xls