Мусульманское кино и дискуссии о западном искусстве

29 Июля 2010

Существует ли мусульманское кино? Западные критики затрудняются дать оценку арабскому кинематографу. Споры о запрете изображений в исламе до этого не затрагивали кинематограф. Историк кино Ганс Белтинг задается вопросом, не следовало бы и кинематограф включить в этот запрет.

Ганс Белтинг: «Через современные СМИ в обществах, где преобладают мусульманские традиции и нет кинотеатров, распространяется традиция просмотра кинофильмов в общественных местах». Режиссеры из арабских стран или Ирана стали заметным явлением в мире кинематографа. Так, Мухсин Макмальбаф, который успешно работает вместе с дочерьми Самирой и Ханой, имеет устойчивый авторитет в мире кино. С другой стороны спорный вопрос, как рассматривает кинокритика режиссеров, мир которых ей не ведом, оперируя при этом привычными ей категориями.

Английский журнал "Third Text" в специальном выпуске, гостем которого был журналист и историк Али Нобиль Ахмад (январь 2010 г.) задается этим вопросом. Хотя темой разговора не было «Киноискусство в мусульманских обществах», во вступительной части затрагивается этот вопрос при сравнении обществ Азии, Ближнего Востока и Африки.

В статье утверждается, что категория «Мусульманское кино» на самом деле объединяет самые разные явления, и это всего лишь клише, призванное удовлетворить стремление Запада установить дистанцию.

Академические гробовщики кино

В журнале также говорится, что производство любых фильмов, отражающих совсем иную действительность, Западом расценивается как «исламское». Хамид Дабаши, который в нью-йоркском Колумбийском Университете ведет предмет «Исследования Ирана» подвергает резкой критике фильм «Paradise Now» («Рай сейчас»), получивший в 2005 г. награду Европейского кинематографа и приз за самый лучший сценарий, а в 2006 г. удостоенный «Золотого глобуса» как самый лучший фильм на иностранном языке. Дабаши вместе с режиссером фильма Нани Абу Ассадом посетил Палестину и на месте познакомился с приемами, лежащими в основе кинематографического понятия, именуемого «arrested aesthetics» («арестованная эстетика»).

Сцена из фильма Мухсина Макбальфа «Крик муравьев»: Белтинг говорит о том, что понятие «третьего мира» уже изжито, но угол зрения остался прежним. В критике фильма и академической антропологии «Visual Studies» писатель видит попытку оценки произведения в политических масштабах. Такой подход подготавливает «смерть кинематографа» и превращает «каждую рассматриваемую область искусства в гротескные похороны», потому что уничтожает в произведении жизненные элементы и прелести, нейтрализует интригу, заложенную в материале. Таким образом, остается без внимания «травматический реализм» палестинских фильмов.

Господство западных оценок

Эта критика простирается дальше, чем породивший ее кинематограф, потому что в эпоху глобализации область влияния современного искусства незападного происхождения указывает на полномочия академического толкования. Вроде бы во имя либерализма и гласности между западной точкой зрения и остальным миром возникает пропасть, контроль здесь преобладает над любопытством.

В развивающихся странах кинокритика, как и критика искусства в целом, фактически не развита, поэтому профессиональную оценку дают все те же старые кадры. Это только увеличивает пропасть. На самом деле, иметь западную точку зрения не грех – это уже стало неотъемлемой нашей частью. Но при этом не следует забывать, что эта точка зрения связана с парадигмами западного мышления и с ее помощью невозможно полностью оценить иные культуры и их традиции зрелищных искусств.

Несмотря на специфическое место кинематографа, его продукция не ориентируется на западный рынок и западных критиков. Наоборот, она обращается к местным зрителям. Поэтому существует несомненная разница между восприятием фильма на каком-нибудь западном фестивале и его восприятием на родине.

Режиссер Хани Абу Асад за свой фильм «Paradise Now» («Рай сейчас») получил в 2005 г. награду Европейского кинематографа и приз за самый лучший сценарий, а в 2006 г. был удостоен «Золотого глобуса» как за самый лучший фильм на иностранном языке. Здесь опять встает вопрос о значение кинематографа в мире искусства, потому что изящные искусства должны выставляться на рынке, должны демонстрироваться перед ценителями, которых почти и нет в некоторых развивающихся странах. В кинематографе же речь идет о восполнении расходов, и в большинстве случаев это могут себе позволить совместными усилиями западные ассоциации. В отличие от элитарных видов искусства, фильм воспринимается и со стороны общества, в котором и ради которого был создан.

Позабытый вопрос о запрете изображений

Такой актуальный вопрос о запрете изображений редко касается кинематографа, который, вроде бы, состоит только из изображений и по этой причине должен бы в первую очередь подпадать под этот запрет. Современные СМИ позволяют лицезреть разного рода видеоинформацию в общественных местах даже в тех преимущественно мусульманских обществах, где нет кинотеатров. Но эта видеопродукция соответствует традиционному пониманию и подвергается социальной или автоматической цензуре.

В таких обществах фильмы проходят полный путь от фольклора до киноискусства, от сказок до аллегорических драм или документальных лент, не соблюдая границ жанра. При этом явно или скрыто проглядывает желание создателей таких кинолент избавиться от навязчивой тени западных фильмов. Критики кино не могут понять предпочтений режиссера и, несмотря на свое изумление перед экзотической эстетикой, неизбежно выводят неправильный смысл.

Здесь мы говорим о большинстве, между тем есть некоторые критики, в частности среди английских, которые могут заглянуть за установленные культурные границы. Среди них Рой Армс, который написал в 2008 г. книгу, ставшую настольной для африканских деятелей киноискусства. В своей книге Армс пишет о «поэтическом видении» великого Насера Хемира, родившегося в 1948 г. в Тунисе. При этом он опирается на слова самих деятелей киноискусства: фильмы Хемира основаны на традиции устного рассказа, например, описания невиданного сада во сне соперничает в изяществе со средневековыми миниатюрами.

Сцена из фильма «Рай сейчас»: Белтинг говорит, если серьезно рассматривать производство фильмов в мусульманском мире, то надо преодолеть такое явление, как «создание гетто в искусстве». Преподающая в Лондоне предмет «Культура и кинематограф Индии» Рэйчел Дваер исследует новую этническую политику зрительных представлений. Здесь выявляется, насколько содержательно определение культур, данное в фильмах, о которых идет речь. Далее в книге пишется о том, насколько примитивно клише монолитного «исламского мира».

Преодоленные стандарты мышления

Основавший журнал “Third Text” и долгие годы остававшийся его редактором Рашидом Арином вместе с начавшимся в 1987 г. выпуском этого журнала начал и распространение не имеющих более нигде в мире «критических перспектив современного искусства и культуры». Это было преодолением стереотипа «третьего мира», но перспективы «третьего мира» до сих пор не устарели.

Рашид Арин в 60-е годы переехал из Пакистана в Англию, здесь он встал в оппозицию господствующей в искусстве среде. Например, он был против участия в выставках и организовывал свои выставки, на которых был представлен «другой рассказ» современного искусства. Сотрудничая с деятелями искусства, имеющими сходные взгляды, время от времени, желая подчеркнуть, что он «сформировался» по-иному, Рашид Арин стилизовался под «черного артиста».

Несомненно, что Рашид Арин преуспел как основатель движения, оппозиционного обособлению какой-то среды официального искусства, претендующего на универсальность. Его журнал, 200 номеров которого вышло, и сегодня без труда сохраняет свой интеллектуальный уровень (как жаль, что в этой стране его так трудно найти в библиотеках). Можно утверждать, что этот журнал преуспел в своих усилиях ликвидировать «гетто» в искусстве, и как и демонстрируют статьи писателей и философов, показать искусство и культуру как единое целое.

Ганс Белтинг

Источник: www.Qantara.de

Количество показов: 3220