Исламские новости

2 Июня 2011

Ноам Хомски: Мир так велик, что не может разориться?

Выдающий американский лингвист и мыслитель Ноам Хомски, известный своими лево-радикальными взглядами и критикой правительства США, дает оценку последним событиям в арабском мире в контексте мировой политики. Данная статья представляет собой выдержки из беседы с ним, состоявшейся в марте в Амстердаме.

Демократические изменения в арабском мире стали своего рода сверхъестественным проявлением смелости народа, его силы и верности. Случайно они как раз совпали с выступлениями десятков тысяч людей в поддержку демократии и рабочих в Мэдисоне в Висконсине и других городах США.

Между тем, если бы траектории движений в Каире и Мэдисоне сошлись, то движения двинулись бы в совершенно противоположных направлениях. Если в Каире люди требует соблюдения своих основных прав, попираемых диктатором, в Мэдисоне защищали права, полученные в долгой и упорной борьбе и ныне находящиеся под серьезной угрозой.

Каждое из них представляет собой микро-системы определенной тенденции, следующие в глобальном обществе разными курсами. Вы можете быть уверены, что все происходящее хоть в гниющем индустриальном сердце самого могущественного и самого богатого государства в истории, хоть в регионе, названном президентом Дуайтом Эйзенхауэром «самым важным с стратегической точки зрения» и «огромным источником стратегической силы», а Министерством иностранных дел в 1940 году «возможно, для иностранных инвестиций самым значимым экономическим призом (который в новом мировом порядке США желает только для себя и своих союзников)» будет иметь самые широкие последствия.

Несмотря на происходящие изменения, те, кто определяет современную политику, остаются верными принципу авторитетного советника президента Рузвельта А.А. Берли, согласно которому контроль над не имеющими аналогов источниками энергии Ближнего Востока обеспечивает «контроль над миром». Параллельным образом, мы должны верить, что несмотря на коренные изменения в мировом порядке, потеря этого контроля создает угрозу для проекта глобального господства, явным образом обозначившимся в период Второй мировой войны.

Начиная с 1939 года, Вашингтон предполагал, что война завершится после того, как США возьмет на себя роль контролирующей силы. На протяжении всей войны высшие чины Министерства иностранных дел и специалисты по внешней политике собирались вместе, чтобы выработать план пост-военного мира. Регион, в котором США заняли главенствующее положение, принадлежащий ранее бывшей Британской империи с энергетическими источниками Дальнего и Ближнего Востока, был определен ими как «Великое пространство» - Grossraum.

Всегда провозглашалось, что Европа может идти независимым путем. НАТО в определенной степени был создан для предотвращения подобной угрозы. Когда официальные предлоги НАТО еще не закончились, лидер Советов Михаил Горбачев, пренебрегая данными словесными гарантиями, расширил НАТО на Восток.

С того времени НАТО под руководством США стало орудием широкого спектра, используемым для вмешательства в самых разных регионах. Генеральный секретарь НАТО генерал Яап де Хооп Схеффер на одной из конференций обмолвился, что задачей «соединений НАТО является охрана идущих на Запад газо- и нефтепроводов», а в более широком аспекте – для защиты морских путей, используемых нефтяными танкерами и другой инфраструктуры энергетической системы.

Доктрина Великого Пространства дает очевидные полномочия для военного вмешательства. Этот результат явно был озвучен правительством Билла Клинтона, заявившим о праве использовать базирующуюся в Европе и Азии свои огромные военные подразделения ради гарантии для США «непосредственного доступа к ключевым рынкам, закупкам энергии и стратегическим источникам», а также «выражения чаяний народа» и «контроля над событиями, оказывающими влияние на безопасность и снабжение».

Те же самые принципы были поставлены во главе угла при оккупации Ирака. В ноябре 2007 года Белый Дом распространил Декларацию, требующую постоянного пребывания американских войск в Ираке и предоставления льгот для американских инвесторов в данном регионе. Спустя два месяца президент Джордж Буш заявил, что отвергнет всякого рода законотворчество, ограничивающее сроки пребывания американских войск в Ираке или «контроля США над нефтяными источниками в Ираке». Но ввиду сопротивления Ирака США были вынуждены вскоре отказаться от этих требований.

В Тунисе и Египте выступления привели к явной победе, но доклад Центра Карнеги констатирует, что, хотя имена и изменились, режимы остались прежними. «Изменения в правящей элите и системе управления все еще остаются отдаленными планами», - говорится в докладе.

США и их западные союзники сделают все зависящее от них, чтобы помешать установлению в арабском мире истинной демократии. Чтобы понять причину, достаточно взглянуть на результаты посвященных событиям в арабском мире исследований, проведенных аналитическими компаниями.

Эти исследования показывают, что подавляющее большинство жителей арабских стран в качестве главной угрозы воспринимают США и Израиль. США в качестве врага воспринимают 90%. 10% в качестве угрозы воспринимают Иран. Наряду с таким сильным противодействием политики США, большинство верит, что если Иран будет обладать ядерным оружием, это усилит безопасность. Число верящих в это в Египте составляет 80%. Соотношения в других вопросах показывают сходные цифры. Если чаяния народа станут оказывать влияние на политику, то США вместе с союзниками тут же вылетят отсюда, причем таким образом, что не только потеряют контроль над регионом, но под вопросом окажутся и основные принципы их глобального господства.

Невидимая рука власти

Поддержка демократии является областью специализации теоретиков и пропагандистов. В реальном же мире нормой является то, что элита совершенно не в восторге от демократии. Если говорить более строгим научным языком, элита поддерживает демократию в качестве результата, принятому вопреки своему желанию, ради своих социальных и экономических интересов.

Пренебрежение элитой демократией самым явным образом проявилась в реакции на сведения, опубликованные WikiLeaks. Эти сведения показывали, что США оказывала поддержку арабам в их вражде с Ираном. В качестве опоры выступали региональные диктаторы. Мнение общества никто и не спрашивал. Главенствующим принципом, который озвучил специалист по Ближнему Востоку Центра Карнеги, бывший крупный чиновник Иордании Марван Муашар, был таким: «Нет ничего ошибочного, все под контролем». Одним словом, если нас поддерживают диктаторы, то какая разница, что думает народ?

Доктрина Муашара рациональна и весьма почитаема. Если же коснуться одного явления сегодняшних дней, то президент Эйзенхауэр во внутренних встречах выражал свои опасения в связи с существующей в арабском мире «кампании ненависти» против нас, которую ведут не правительства, а народ. Совет по национальной безопасности (NSC) сообщил, что в арабском мире существует такое восприятие, будто США поддерживает диктаторов, а также препятствует развитию демократии ради сохранения контроля над источниками. И более того, NSC приходит к выводу, что в своей сути это восприятие правильное, совершается в соответствии с доктриной Муашара. Исследования Пентагона, проведенные после 11 сентября, показали, что это актуально и на сегодняшний день.

То, что музаффары выброшены на свалку истории, а жертвы воспринимают это самым серьезным образом, нормально. Здесь уместно привести несколько кратких наблюдений, связанных с данной темой. То, что Египет и США столкнулись со схожими проблемами и направились при этом в разные стороны, не такой уж и нонсенс. То же самое было и в XIX веке.

Ученые, изучающие историю экономики, утверждают, что Египет вполне мог бы по темпам экономического развития сравниться с США. Обе страны имели развитое сельское хозяйство, включающее хлопководство, в раннюю эпоху индустриализации – нефть. В отличие от Египта в США основой при производстве хлопка и получения рабочей силы для этого служили захват земель индейцев, истребление местного населения и рабство. Результаты этого проявляются в резервациях для оставшихся в живых и со времен Рональда Рейгана в быстро увеличивающемся числе тюрем для «лишнего» населения, не вписавшегося в рамки индустриализации.

Основная разница же заключается в завоевании США независимости и, исходя из этого, как проповедуется сейчас развивающимся обществам, возможностью в условиях свободы воплощения в жизнь рецептов экономической теории Адама Смита. Между прочим, Смит говорил не о том, что независимым колониям следует производить продукцию на экспорт и стараться монополизировать производство крайне необходимых товаров, таких как хлопок, а следует ввозить более качественные английские товары. Смит предупреждал, что другие пути «не ускорят, а замедлят рост производства и станут препятствием для обретения истинного богатства и движения к величию».

Обретя независимость, колонии не вняли предупреждениям Смита – вводя высокие таможенные пошлины с целью оградить индустрию от экспорта английских товаров, начиная с текстиля, а вслед стали и другой продукции, а также и тысячами иных путей они стремились превзойти метрополию.

Что же касается Египта, то схожий с американским путь был отрезан Англией. Лорд Пальмерстон объявил: «Ради сохранения экономической и политической гегемонии, Англия не может проявлять безразличие (к Египту), способному лишить ее самого важного и великого приобретения», поведав о своей «ненависти» к «невежественному варвару» Мухаммаду Али, осмелившемуся стремиться к независимости. Пальмерстон мобилизовал английский флот и экономическую мощь, чтобы уничтожить всякие попытки Египта на пути обретения независимости и экономического прогресса.

После Второй мировой войны США стала «главой мира», заняв место Англии. Вашингтон, усвоив ту же модель, установил высокие таможенные пошлины на египетский хлопок и взял страну в тиски доллара, при этом открыто заявив, что не окажет никакой помощи Египту. Привычное толкование рыночных принципов.

Пугающая Эйзенхауэра «компания ненависти» против США и их союзников имеет своими истоками понимание того, что эти страны поддерживают диктаторов и создают препятствия для развития демократии. Совершенно не следует удивляться этому.

Вспомнив Адама Смита, следует и добавить, что он говорил и о последствиях того, если бы Англия следовала экономическим принципам, ныне именуемым «нео-либерализмом». Если бы английские производители, торговцы и инвесторы обратятся во вне своей страны, Адам Смит предупреждал, что последствия будут печальными. Но он чувствовал, что руководствоваться они будут стремлением блюсти интересы своей страны. Словно невидимая рука будет оберегать Англию от разрушительных влияний экономического рационализма.

Объяснить эту часть сложно, потому что здесь упоминается знаменитое выражение «невидимая рука». Другой из основателей классической экономической теории Давид Рикардо приходит к схожим выводам и выражает надежду, что стремление блюсти интересы своей родины станет причиной того, что обладатели капитала «вместо того, чтобы получать за границей больше прибыли, будут удовлетворяться более низкой прибылью на своей родине». Но он добавляет: «Меня огорчает, когда я вижу, что это явление ослабевает».

«Иранская» и «китайская» угрозы

Иногда последние события в арабском мире сравнивают с событиями 1989 года в Восточной Европе. Но в 1989 году демократические изменения благосклонно воспринимались русскими и поддерживались силами Запада, верным стандартной доктрине. В то же время, в отличие от борьбы в «защиту самых основных прав человека», выступления в Восточной Европе отвечали экономическим и стратегическим целям и поэтому в своей сути являлись успехом и всячески восхвалялись.

Западные силы продолжают оставаться врагами демократизации арабского мира. У них есть причины для этого.

Доктрина «Великой области» продолжает воплощаться в жизнь в кризисах и столкновениях. Те круги на Западе, которые создают политику, и политические комментаторы считают, что самой большой опасностью для мирового порядка является Иран и на нем должна быть сосредоточена внешняя политика США и во всем следующей за ними Европе.

В чем же состоит «иранская угроза»? Авторитетный ответ поступает из Пентагона и разведывательной службы США. В прошлом году в рапорте, касающемся глобальной безопасности, ясно сообщается, что опасность эта не военная. Отмечается, что военные расходы Ирана «сравнительно малы по сравнению с другими странами региона». Военная доктрина Ирана целиком «основана на принципе защиты, поисках дипломатических путей разрешения конфликтов». За пределами своих границ Иран «имеет очень ограниченное влияние». Что же касается ядерной программы, то «ядерная программа Ирана и его желание не отказываться от попыток создания ядерного оружия являются частью стратегии предупреждения». Все цитаты взяты из этого рапорта.

Хотя жестокий теократический режим, вне всякого сомнения, и является угрозой для самого иранского народа, это никак не касается США и их союзников. Но названная угроза существует везде и действительно она опасна. Один элемент в основанной на предупреждении политике Ирана может войти в противоречие со свободой действий США в регионе. Если взглянуть на наличие в регионе ядерных сил и военных баз, то становится очевидно, почему Иран обратился к политике предупреждения.

Семь лет назад израильский военный историк Мартин ван Кревельд писал: «Мир был свидетелем того, как ООН без всякой причины напал на Ирак. Иранцы должны быть сумасшедшими, чтобы не стараться создать ядерное оружие». Тем более что страна, в пренебрежении договоренностей ООН, все время находится под угрозой подвергнуться нападению. Нет ответа, делают они так или нет, но, возможно, это так.

Но «иранская угроза» выходит за границы политики предупреждения. Как подчеркивают Пентагон и разведывательная служба США, Иран в то же время желает усилить свое влияние на соседние страны и, таким образом, усилить «нестабильность» в регионе. (Техническими терминами языка внешней политики) захват США соседних с Ираном стран и их военная оккупация являются «стабилизацией» обстановки. А старания Ирана усилить свое влияние, согласно им, это «дестабилизация», и, следовательно, совершенно противозаконны.

Все это, собственно говоря, рутинная практика. Когда внешнеполитический аналитик Джеймс Чейс заявляет, что ради достижения Чили «стабилизации» сначала необходимо «дестабилизировать» (свергнув избранное правительство Сальвадора Альенде, привести к власти диктатора генерала Аугусто Пиночета), то термин «стабильность» технически использует вполне по назначению. Было бы любопытно исследовать и другие опасения относительно Ирана, но для того, чтобы обозначить статусы и главные принципы империалистической культуры, достаточно и сказанного. США не могут проявить терпимость по отношению ни к какому «господству», входящему в противоречие с их глобалистическими планами.

Полезно было бы напомнить, насколько изолированы США и Европа в своих попытках наказать Иран, прикрываясь предлогом «создания угрозы для стабильности». Нейтральные страны настаивают на том, что Иран имеет право заниматься обогащением урана. Даже арабский мир поддерживает право Ирана на ядерное оружие.

Главная сила в регионе – Турция – на заседании Совета безопасности вместе с Бразилией проголосовала против режима санкций, за который ратуют США и их союзники. За свое неповиновение она подверглась критике. К тому же, не в первый раз. Когда Турция в 2003 году, следуя пожеланиям 95% населения, не захотела принять участие в оккупации Ирака, т.е. высказала слабое понимание демократии западного образца, она была также раскритикована.

После своего проступка на заседании Совета безопасности, Турция была предупреждена через Филипа Гордона, заместителя госсекретаря США по европейским и евроазиатским делам. Ей напомнили о том, что она «должна выказывать верность союзу с Западом». New York Times пишет, что стремления вместе с Турцией найти решение для проблемы обогащения урана вне контроля США являются «пятном на наследии бразильского лидера», а также в своем заголовке раскритиковала бразильского президента Лулу. Одним словом, делай, как мы тебе скажем, а не то…

Интересно то, что Обама сначала одобрил соглашение между Ираном, Турцией и Бразилией, считая его безуспешным и в качестве оружия непригодным для идеологической борьбы против Ирана. Когда же выявилась его успешность, одобрение превратилось в критику, и Вашингтон сумел провести через Совет безопасности режим таких слабых санкций, что даже Китай был готов подписать его. Хотя Турция и навела некоторый страх, США может позволить себе снисходительно отнестись к ее неповиновению, но игнорировать Китай уже сложнее. Пресса отмечает: «Китайские инвесторы и торговцы с готовностью заполнят пустоту, которая образуется, если другие страны, в частности Европа, покинет регион».

Вашингтон выражает реакцию с некоторой долей безнадежности. Министерство иностранных дел выносит предупреждение Китаю: если Китай хочет получить признание международной общественности (технический термин, подразумевающий США и кого-либо из их союзников), тогда он должен «не избегать явной международной ответственности и не отстраняться». Т.е. надо следовать приказам США. Но заставить слушаться Китай не так то просто.

Большие опасение вызывает рост военной угрозы со стороны Китая. Недавнее расследование Пентагона позволяет вынести предупреждение о том, что военный бюджет Китая «приблизился к 1/5-й военных расходов Пентагона в Ираке и Афганистане (естественно, это небольшая часть военного бюджета США)». New York Times также добавляет, что усиление военной мощи Китая «может привести к затруднению действий американских военных кораблей в международных водах близь берегов (Китая)».

Запад же выказывает понимание США, озабоченного стабильностью и защитой своей безопасности. Либеральный журнал «The New Republic» выражает озабоченность тем, что «Китай направил в международные воды близь японского острова Окинава 10 военных кораблей». В действительности это было провокацией. А умалчиваемая истина – то, что, несмотря на активные протесты жителей Окинавы, Вашингтон превратил остров в большую военную базу. А так как мы владеем миром, это уже не провокация.

Отложив в сторону и империалистическую доктрину, существуют веские причины опасаться роста военной и экономической мощи соседей Китая. Если арабский мир поддерживает ядерную программу Ирана, мы должны делать противоположное. Политическая литература полна предположениями о том, как будет развиваться угроза. Но очень редко заводят речь о том, как постараться сделать регион свободным от ядерного оружия. 

Эта тема (снова) была поднята в мае прошлого года на конференции в штаб-квартире ООН по Договору о нераспространении ядерного оружия. На конференции прозвучалпризыв организовать встречу стран Ближнего Востока в 2012 году ради достижения соглашения о создании "зоны, свободной от ядерного и любого другого оружия массового уничтожения".

Международная поддержка была так сильна, что даже Обама высказал официальную поддержку. Вашингтон выразился так, что это хорошая мысль, но не для сегодняшнего дня. Более того, США отметили, что к Израилю нужен особый подход. Израиль не согласился бы на открытие своей ядерной программы для комиссии МАГАТЭ или разглашению сведений о «Ядерных принципах и деятельности Израиля». Ведь это же не Иран…

Приватизация планеты

Хотя доктрина Великого пространства все еще действенна, область ее применения значительно сузилась. США были в зените силы, когда они в полном смысле этого слова обладали половиной мировых богатств – по окончании Второй мировой войны. Когда другие индустриальные экономики пришли в себя после вызванной войной разрухи и отказались от колониализма, то и мощь США естественным образом пошла на спад. В 70-е годы доля американского капитала в мировом упала до 25%, а индустриальный мир стал 3-х полюсным – Северная Америка, Европа и Восточная Азия (потом Япония).

В те же 70-е годы в экономике США в экспорте промышленных товаров и финансовой системе наметились коренные изменения. Сочетание различных факторов привело к радикальной концентрации капитала (в руках 1% населения – различного рода исполнительных директоров, руководителей страховых компаний и т.п.).

Государственная политика явилась дополнительным фактором, приводящим к такой концентрации политического, а, следовательно, и экономического влияния. Это и финансовая политика, и общественные принципы управления, и дерегуляция, и многое другое. В то же время финансирование избирательных кампаний достигло своего потолка, партии усилили свое влияние за счет концентрации капитала, а потом и финансов. Как изменились республиканцы, так же вслед за ними изменились демократы, превратившиеся в либеральных республиканцев.

Выборы превратились в шутовское представление, руководимое определенными кругами. Вслед за победой в 2008 году Обаме была дана премия за самый лучший маркетинг в ходе президентской кампании. Руководители были на седьмом небе от радости. В экономических вестниках наряду с другими товарами они огласили и финансовую подопленку президентских выборов, начиная с кампании Рональда Рейгана. Но в 2008 году им выпал самый большой успех.

Ожидается, что на выборы 2012 года будет потрачено 2 миллиарда долларов, большая часть этих средств будет предоставлена общественными фондами. Не следует удивляться тому, что Обаму избрали на одну из руководящих должностей мира бизнеса. Народ в гневе и обиде, но пока правит принцип Муашара, это не имеет никакого значения.

Когда сила и влияние сосредоточились в руках узкого круга лиц, доходы большинства населения сократились, люди остались один на один с увеличением рабочего дня, долгами и инфляцией.

Но все это не является проблемой для сверхбогачей, которых страховая политика государства, «слишком великого, чтобы разориться», только немного подмочила. Банки и инвестиционные фирмы, получая высокие премии, могут совершать рискованные операции, а когда система неизбежно рухнет, за деньгами налогоплательщиков прибежать к госдуарству-няньке.

Со времен Рейгана это превратилось в систематический процесс. Каждый кризис был сильнее предыдущего. По крайней мере, для общества. А один из главных творцов современного кризиса банк «Голдман Сакс» богат, как никогда. Получивший премию в 12,5 миллионов долларов и зарплату в три раза больше этого председатель его совета директоров Ллойд Бланкфейн, не поднимая шума, поведал о 17,5 миллиардах долларов компенсации.

В попытках намеренного уничтожения системы национального образования путем превращения в частное всех его ступеней – от начальной школы до университета, учителя представляют собой замечательную цель. При господстве рыночных принципов одни их тех, кого в первую очередь окажется на обочине – это учителя.

Другая такая же удобная цель – мигранты. Страдающие преувеличением штампы о том, что у нас отнимают страну из рук, а белые превращаются в меньшинство, хотя и активизировались в эпоху кризиса, существовали на протяжении всей истории США. Можно понять гнев потерпевших, но беспощадность политики ввергает в шок.

Кто же эти мигранты? На востоке штата Массачусетс, где я живу, это могут быть майя, бежавшие от устроенного в горах Гватемалы убийцами Рейгана геноцида. Другие же – это мексиканские жертвы подписанного Клинтоном Североамериканского соглашения о свободной торговле (NAFTA), редкого в том отношении, что нанесло вред работающему населению всех трех подписавших его стран.

NAFTA был проведен через Конгресс в 1994 году, несмотря на недовольство народа. Сразу после этого граница между США и Мексикой, ранее, как правило, открытая, начала контролироваться военными. Было очевидно, что мексиканские крестьяне не смогут конкурировать с получающим обширные дотации сельским хозяйством США, а мексиканский бизнес не сможет выбраться живым из американских международных компаний. Совершенно не было сюрпризом, что эти меры привели к потоку эмигрантов и создали анти-мигрантскую истерию у жертв государственной политики.

Тот же расизм наблюдается и в Европе, причем даже в более значительных масштабах, чем в США. Вы можете впасть в изумление, узнав, что Италия жаловалась на мигрантов прибывших после развязанной той же Италией 1-й мировой войны из первой подвергшейся геноциду стране – Ливии. Франция, в своей сути создательница диких диктатур в своих старых африканских колониях, закрывает глаза на отвратительные убийства, совершаемые в них. В то же время французский президент Николя Саркози предупреждает о «потоке мигрантов», а Марин Ле Пен, президент ультра-правого Национального фронта критикует его за то, что он ничего не делает для предотвращения этого. А о Бельгии, которой можно уже вручать премию за то, что Адам Смит назвал «дикость европейской несправедливости», я и не говорю.

Усиление в странах Европы нео-фашистских движений, если мы вспомним происходящее там совсем недавно, является устрашающим явлением. В Венгрии нео-фашистское движение Jobbik («Партия за лучшую Венгрию») в национальных выборах получили 17% голосов. Может, это и не является сюрпризом, если один человек из трех в этой стране считает, что им живется хуже, чем при коммунистах. Мы можем утешаться 10%, которые набрали ультра-правые во главе с Йоргом Хайдером в 2008 году в выборах в Австрии. Их опередила опять же ультра-правая Партия Свободы с 17% голосов. С ужасом вспоминается, что в 1928 году в Германии нацисты набрали меньше 3% голосов.

В Англии процветает праворадикальная Британская национальная партия. (Что творится в Голландии, вы и сами хорошо знаете). Книга Тило Саррацина, где он утверждает, что мигранты способствуют уничтожению Германию, долгое время возглавляла список самых продаваемых. Хотя Ангела Меркель и высказала критику книге, а сама и объявила о крахе мультикультуризма. Турки, привезенные в Германию для выполнения грязных работ, не преуспели в том, чтобы превратиться в светловолосых и голубоглазых, т.е. истинных арийцев.

Обладающие хотя бы немного чувством сатиры, могут вспомнить, что один из отцов-основателей Бенджамин Франклин призывал серьезно подходить к вопросу переселения немцев, а также шведов, так как они смуглые. С наступлением XX века смешные мифы, касающиеся англо-саксонской чистоты крови распространились и в США, касаясь, в том числе, и имен президентов и видных политиков. В письменной культуре расизм является протухшей непристойностью. Об этом нет необходимости говорить, но он существует на практике. Эта опасная эпидемия еще более усиливается во времена экономической нестабильности.

В завершении я хотел бы коснуться другого явления, которое, как считается, также отсутствует при рыночных отношениях – это участь вымирающих видов. В финансовой системе всегда найдется средство для спасения тех, кто систематически платит дань риску, но когда уничтожается окружающая среда, никто не придет на помощь. Это уничтожение близко к тому, чтобы считаться глобальной необходимостью. Лидеры делового мира, пытающиеся внушить людям, что вызванное антропогенными факторами глобальное потепление является всего лишь выдумкой либералов, очень хорошо понимают, как велика угроза. Но они должны получить свою кратковременную прибыль и увеличить свою долю в рынке. Если они не сделают этого, сделают другие.

Этот порочный круг может привести и к смертельному исходу. Чтобы понять, как велика опасность, достаточно взглянуть на членов нового американского конгресса. Кого ни назови, все они противники экологии. Уже сейчас они начали урезать средства, выделяемые на охрану окружающей среды. И что еще хуже, некоторые верующие, как новый глава Комиссии по окружающей среде заявляют: так как Всевышний дал слово Ною, что потоп больше не повторится, глобальное потепление не является проблемой.

Если бы все это творилось в какой-то маленькой и отдаленной экономической системе, мы могли бы только посмеяться. Но все это происходит в самой богатой и могущественной стране мира.

Пока правит доктрина Муашшара, все это и многое другое так и будет продолжаться. Пока народ пассивен, равнодушен, разделен рекламой потребления или ненавистью к слабым, сильные могут творить, что пожелают, а будущие поколения все так же будет ломать голову над тем, как разбираться с последствиями.

Наом ХОМСКИ

Источник: www.timeturk.com

Перевод: www.Islam-portal.ru

Справка:

Аврам Ноам Хомский (7 декабря 1928 г.р.) – американский лингвист, политический публицист и теоретик. Профессор лингвистики Массачусетского технологического института, автор классификации формальных языков, называемой иерархией Хомского. Его работы о порождающих грамматиках внесли значительный вклад в упадок бихевиоризма и содействовали развитию когнитивных наук. Помимо лингвистических работ, Хомский широко известен своими радикально-левыми политическими взглядами, а также критикой внешней политики правительств США.