Исламские новости
7 Июля 2014
Пост-секуляризм или ночь оживших мертвецов
Буржуазия никогда не давала разрешение на «смерть Бога». Хотя она какое-то время и практиковала секулярный капитализм, религия всегда оставалась для нее местом последнего прибежища в трудные времена.
Мы, социологи, любим в отношении разных исторических форм, выработанных капитализмом, использовать заумные слова. Например, для отрицания межклассовых связей у нас есть «теория расслоения общества». У нас есть «теория буфера», которую мы тщательно отделяем от развития капитализма. Мы, социологи, используем иногда десятки слов, только бы не сказать «капитализм». В связи с этим и такое историческое явление, как пост-секуляризм мы воспринимаем «вверх тормашками». Как и все остальное, мы объясняем его независимо от существующих новых режимов, политических счетов и современной формы развития капитализма, словно бы во всех уголках мира то и дело не возникают микро-теократии, словно бы нет внутри- и межрелигиозных войн, словно бы нет нео-консерватизма, словно бы нет религиозных манипуляций разных группировок, таких как приверженцы Фетхуллы Гюлена.
Разъясним же сначала, что такое секуляризм. Это понятие имеет тонну толкований. Выясняя его этимологию, одни отсылают к «технической революции», другие – к «французской революции», третьи – к паровой машине или Эпохе просвещения. Говорят что угодно, но только не «капитализм». Начинают эти разъяснения, как правило, с фразы: «С рождением модернизма…», продолжают: «…и разрушением прежних теократий» возникли «правовые и политические институты на основе мирских ценностей». Весь этот процесс выражается и любопытной метафорой – «смерть Бога». В частности, секуляризмом называют такое положение дел, когда функционирование всех общественных институтов регулируется не религиозными, а светскими нормами. В результате каких-то имевших место несколько веков назад процессов возникло секулярное общество. Суть же дела в следующем: секулярное общество возникло как «проект буржуазии».
Для капиталистического накопления необходимо было возникновение целого ряда факторов. Но вопреки мнению любителей упрощать, конец аристократии был вызван вовсе не техническим развитием средств производства. Чтобы производительные силы оказали влияние на общество, необходимо было развитие политических и правовых институтов. И если это так, то в так называемую эпоху Просвещения буржуазия финансово поддерживала работающих на нее ученых, стремясь подавить не только аристократию, но другие связанные с классом аристократии институты, а именно монархию и, естественно, церковь. Секуляризм возник как естественный результат межклассовой борьбы между буржуазией и аристократией. Буржуазия должна была выработать свой, отличный от аристократического, политико-интеллектуальный проект. И она сделала это…
Но все это не означает, что буржуазия какой-то определенный период времени в своих социальных проектах отдавала предпочтение секуляризму, поклялась ему на верность. Возникновение периода, названного «пост-секуляристическим», невозможно рассматривать вне выгоды, получаемой буржуазией, и политико-интеллектуальных инициатив.
Понятие «пост-секулярзима», конечно же, показалось заманчивым некоторым социологам. Они азартно принялись истолковывать его. Питер Людвиг Бергер сказал: «Так как в современном мире люди ощущают себя лишенными кров, родился поиск какой-то духовности». Люди почувствовали недостаток духовности, возникла «глобальная аномия», поэтому после 70-х годов во всем мире наблюдается всплеск интереса к религии и альтернативные поиски духовности и т.п. Утверждается, что это явление, однако, не уничтожит секуляризм, религиозная среда будет сосуществовать с секулярной. Это и есть пост-секуляризм. Но Жиль Кепель идет еще дальше и говорит о «мести Бога», о том, что «Бог воскрес». Т.е. Бог воскрес и вернулся в этот мир, чтобы отомстить.
Суть дела же в том, что буржуазия никогда не давала разрешение на «смерть Бога». Хотя она какое-то время и практиковала секулярный капитализм, религия всегда оставалась для нее местом последнего прибежища в трудные времена. (Это не отрицает даже Фрэнсис Фукуяма.) Даже (вспомним Маркса) можно сказать: по крайней мере, известно, что в феодальную эпоху религию использовали в качестве орудия эксплуатации. Капитализм почти уничтожил это, но не отказался от этого. Капитализм стал скрывать, что используют религию как орудия эксплуатации, как он стал скрывать и связи между властью и религией.
И если дело обстоит так, то рост интереса к религии и поиски альтернативной духовности, которые наблюдаются с 70-х годов, следует объяснять не новым явлением, получившим название «пост-секулярзма», а неким «вторым дном» вопроса. Ведь за «пост-секулярзмом» скрывается ни что иное, как новые стратегии, призванные контролировать труд и общество, новые методы этого. И если начиная с 70-х годов мы и наблюдаем что-то новое, это не возникшие «сами по себе» поиски духовности «потерявшими приют» людьми, а результат политико-интеллектуального проекта буржуазии, имеющего целью захватить инициативу по идеологическому и культурному контролю над людьми. И при этом, конечно же, буржуазия не отказывается и от старого оружия, например, секуляризма. И если когда буржуазия таким образом призывает на помощь «духов прошлого», а мы, позабыв о «капиталистической эксплуатации», начинаем спорим о «воскресших мертвецах», это всего лишь показывает нашу недальновидность.
Йасин Дурак
Перевод Гульсарии Ахметзяновой специально для
