Идею диалога особенно любят в среде интеллигенции далекой от религии. Начитавшись о межрелигиозных войнах и крестовых походах Средневековья ее представители хотят чувствовать себя в безопасности. Диалог становится для них гарантией их психологического комфорта. Именно вслед за светской интеллигенций мусульманские религиозные лидеры повторяют, как попугаи, умные и красивые слова о межнациональном и мире и межконфессиональном согласии (будто бы без диалога этого достичь никак нельзя).
Как известно, межрелигиозный диалог был предложен Западом устами католической церкви. То, что диалог используется для западной экспансии, что адепты диалога (возможно и неосознанно) психологически подготавливают мусульман к оправданию политического и экономического доминирования Запада требует отдельного разговора. В этом блоге я хочу затронуть лишь богословские аспекты вопроса.
Что такое диалог в контексте богословия? Если отбросить всю словесную шелуху, которой так неуклюже прикрываются его идеологи, то с религиозной точки зрения диалог – это признание возможности спасения вне моей конфесии. Для верующего человека подобное признание означает религиозное самоубийство, для теологии – ревизию своего духовного наследия и его переформатирование в соответствии с новыми координатами. Другими словами, прежнего ислама уже не будет и по-настоящему верующих тоже.
Религия – это субъективный опыт переживания трансцендентного. Религия – это в первую очередь практика, делающая такой опыт возможным. Подобная практика требует колоссальной концентрации и силы воли, которые, в свою очередь, возможны лишь в том случае, если человек убежден, что путь, по которому он идет, единственный и другого пути просто не существует. Если человека лишить этой убежденности, если лишить его сосредоточенности и заставить оглядываться по сторонам, то из художника, творящего свое личного спасение он превратится в посетителя художественной галереи, пассивно наблюдающего за тем, как спасаются другие. Именно поэтому диалог – это путь в безрелигиозность.
Кто-то то из знаменитых пошутил, старость – это когда все девушки начинают одинаково нравится. Смысл шутки в том, что когда ты дисквалифицирован с любовного фронта и уже не имеешь отношение к тому, что там происходит, то тебе все равно какая девушка идет с тобой под руку. Точно также если ты далек от религии и проблема выбора в данном контексте перед тобой не стоит, то для тебя все религии одинаково прекрасны, ибо все они ведут к спасению (увы, не твоему). Равноценность религий – это правильная мысль интеллектуального ума, но она не имеет никакого отношения к личному религиозному переживанию.
Если бы мы имели возможность взглянуть на мир глазами Бога, то, возможно, с Его точки зрения мы увидели бы, что на вершину спасения ведут много путей. Но для нас такое понимание ровным счетом ничего не дает, ибо мы должны пройти по одному конкретному пути, а не всеми путями сразу. Возможно, именно этим масштабным виденьем и обладают те, кто смотрит на ведущие к спасению пути со стороны, словно на карту дорог. И пока подобные теоретики тыча носами в эту карту рассуждают о равноценности всех религий и о необходимости диалога, в рамках которых их равноценность может быть раскрыта, верующие спокойно восходят к своему спасению, не особо оглядываясь по сторонам и не ведая, какие великие интеллектуальные озарения открылись тем, кто остался стоять у конфессиональной карты и имеет, в отличие от них, возможность одним взором охватить весь спектр существующий религий, сходящихся в одной точке.
Конечно, мы должны жить в мире с людьми других взглядов. Это даже не обсуждается. Но лично меня коробит, когда для достижения межрелигиозного мира нам предлагают воспользоваться западно-христианскими богословскими инструментами. Будто ислам из совершенной религии превратился в ущербную и нуждающуюся в каких-то внешних подпорках и дополнениях. У нас есть своя традиция мира, которая в отличие от традиции Запада (ставшего толерантным отнюдь не благодаря христианству, но под давлением светскости) имеет куда более древнуюю историю, у нас есть свои свои религиозно-богословские модели, которые позволяют не только сохранять в неизменности свою религию, но и строить добрососедскую жизнь вместе с верующими других конфессий. Одну их таких моделей предложил гений исламского мира – величайший имам Абу-Ханифа. Но об этом в следующий раз.
